Когда я вернулся домой в тот вечер, моя жена накрывала на стол. Я взял ее за руку и сказал, что нам нужно поговорить. Она села и начала спокойно ужинать. И снова я увидел боль в ее глазах.
Вдруг я понял, что не могу ничего сказать. Но я должен был сделать это. Я хотел развестись. Я спокойно поднял эту тему. Казалось, что она совершенно не разозлилась. Она только спросила меня мягко: «Почему?».
Я не ответил. И это ее разозлило. Она вдруг начала кричать, что я не мужчина. В тот вечер мы больше не разговаривали. Она плакала. Я знал, что ей хотелось узнать, что случилось с нашим браком. Но мне было сложно признаться, что мое сердце теперь принадлежит другой — Джейн. Что я больше не люблю ее. Я просто ее жалел.
С глубоким чувством вины я составил документы на развод, в которых говорилось, что ей останется наш дом, машина и 30% акций моей компании. Она прочитала его, а потом порвала на куски. Женщина, с которой мы прожили 10 лет, стала мне чужой. Мне было жаль, что она потратила на меня так много времени, но я не мог забрать свои слова обратно – я любил другую. Наконец она заплакала. Этого я и ожидал. Для меня ее слезы были своего рода освобождением. Мысль о разводе, которой я был одержим последние несколько недель, становилась яснее и определеннее.